(Deutschland. Ein Wintermarchen)
Поэма (1844)
Действие поэмы происходит осенью — зимой 1843 г.
Это политическая поэма. Она посвящена в основном поеданию омлетов с
ветчиной, гусей, уток, трески, устриц, апельсинов и т. п. и питью
рейнвейна, а также здоровому сну.
Лирический герой поэта покидает веселый Париж и
любимую жену для того, чтобы совершить кратковременную поездку в родную
Германию, по которой очень соскучился, и навестить старую больную мать,
которую не видел уже тринадцать лет.
Вступил он на родную землю хмурой ноябрьской порой и
невольно прослезился. Он услышал родную немецкую речь. Маленькая
девочка с арфой пела заунывную песню о скорбной земной жизни и райском
блаженстве. Поэт же предлагает завести новую радостную песню о рае на
земле, который вскоре настанет, потому что на всех хватит хлеба и
сладкого зеленого горошка и еще любви. Эту радостную песнь он напевает
оттого, что его жилы напоил живительный сок родной земли.
Малютка продолжала распевать фальшивым голосом
сердечную песенку, а тем временем таможенники копались в чемоданах
поэта, ища там запрещенную литературу. Но тщетно. Всю запрещенную
литературу он предпочитает перевозить у себя в мозгу. Приедет — тогда
напишет. Перехитрил таможенников.
Первый город, который он посетил, был Аахен, где в
древнем соборе покоится прах Карла Великого. На улицах этого города
царят сплин и хандра. Поэт встретил прусских военных и нашел, что за
тринадцать лет они нисколько не изменились — тупые и вымуштрованные
манекены. На почте он увидел знакомый герб с ненавистным орлом.
Почему-то ему не нравится орел.
Поздно вечером поэт добрался до Кельна. Там он съел
омлет с ветчиной. Запил его рейнвейном. После этого пошел бродить по
ночному Кельну. Он считает, что это город гнусных святош, попов, которые
сгноили в темницах и сожгли на кострах цвет немецкой нации. Но дело
спас Лютер, который не позволил достроить отвратительный Кельнский
собор, а вместо этого ввел в Германии протестантизм. А потом поэт
побеседовал с Рейном.
После этого он вернулся домой и уснул, как дитя в
колыбели. Во Франции он частенько мечтал поспать именно в Германии,
потому что лишь родные немецкие постели такие мягкие, уютные, пушистые. В
них одинаково хорошо мечтать и спать. Он полагает, что немцам, в
отличие от алчных французов, русских и англичан, свойственна
мечтательность и наивность.
Наутро герой отправился из Кельна в Гаген. Поэт не
попал в дилижанс, и поэтому пришлось воспользоваться почтовой каретой. В
Гаген приехали около трех часов, и поэт сразу начал есть. Он съел
свежий салат, каштаны в капустных листах с подливкой, треску в масле,
копченую селедку, яйца, жирный творог, колбасу в жиру, дроздов, гусыню и
поросенка.
Но стоило ему выехать из Гагена, как поэт сразу же
проголодался. Тут шустрая вестфальская девочка поднесла ему чашку с
дымящимся пуншем. Он вспомнил вестфальские пиры, свою молодость и то,
как часто оказывался в конце праздника под столом, где и проводил
остаток ночи.
Тем временем карета въехала в Тевтобургский лес,
где херусский князь Герман в 9 году до н. э. расправился с римлянами. А
если бы он этого не сделал, в Германии были бы насаждены латинские
нравы. Мюнхен имел бы своих весталок, швабы назывались бы квиритами, а
Бирх-Пфейфер, модная актриса, пила бы скипидар, подобно знатным
римлянкам, у которых от этого был очень приятный запах мочи. Поэт очень
рад, что Герман победил римлян и всего этого не произошло.
В лесу карета сломалась. Почтарь поспешил в село за подмогой, а поэт остался один в ночи, и его окружили волки. Они выли.
Утром карету починили, и она уныло поползла дальше.
В сумерки прибыли в Минден — грозную крепость. Там поэт почувствовал
себя очень неуютно. Капрал учинил ему допрос, а внутри крепости поэту
все казалось, что он в заточении. В гостинице ему даже кусок за обедом в
горло не полез. Так он и лег спать голодный. Всю ночь его преследовали
кошмары. Наутро он с облегчением выбрался из крепости и отправился в
дальнейшую дорогу.
Днем он прибыл в Ганновер, пообедал и пошел
осматривать достопримечательности. Город оказался очень чистеньким и
прилизанным. Там имеется дворец. В нем живет король. По вечерам он
готовит клистир своей престарелой собаке.
В сумерках поэт прибыл в Гамбург. Пришел к себе
домой. Двери ему открыла мать и просияла от счастья. Она стала кормить
своего сыночка рыбой, гусем и апельсинами и задавать ему щекотливые
вопросы о жене, Франции и политике. Поэт на все отвечал уклончиво.
За год до этого Гамбург пережил большой пожар и
теперь отстраивался. В нем не стало многих улиц. Не стало дома, в
котором, в частности, поэт впервые поцеловал девушку. Не стало
типографии, в которой он печатал свои первые произведения. Не стало ни
ратуши, ни сената, ни биржи, зато уцелел банк. Да и многие люди тоже
умерли.
Поэт отправился с издателем Кампе в погребок
Лоренца, чтобы отведать отменных устриц и выпить рейнвейна. Кампе —
очень хороший, по мнению поэта, издатель, потому что редкий издатель
угощает своего автора устрицами и рейнвейном. В погребке поэт напился и
пошел гулять по улицам. Там он увидел красивую женщину с красным носом.
Она его приветствовала, а он спросил ее, кто она и почему его знает. Она
ответила, что она — Гаммония, богиня-покровительница города Гамбурга.
Но он ей не поверил и отправился вслед за ней в ее мансарду. Там они
долго вели приятную беседу, богиня приготовила поэту чай с ромом. Он же,
подняв богине юбку и положив руку на ее чресла, поклялся быть скромным и
в слове и в печати. Богиня раскраснелась и понесла полную ахинею, вроде
того, что цензор Гофман вскоре отрежет поэту гениталии. А потом она его
обняла.
О дальнейших событиях той ночи поэт предпочитает побеседовать с читателем в приватной беседе.
Слава Богу, старые ханжи гниют и постепенно дохнут.
Растет поколение новых людей со свободным умом и душою. Поэт полагает,
что молодежь его поймет, потому что его сердце безмерно в любви и
непорочно, как пламя. |